Тимур Шиферов
Магистр Метро
ИГРОК
Регистрация:19.05.2024
Сообщения:291
Реакции:171
Баллы:145
В Кассационную коллегию Верховного суда
Истец: Мелисса Злобова
моб.тел. отсутствует
электронная почта alualazutina@rmrp.ru
Представитель истца: Шиферов Тимур
моб.тел. +79631044354
электронная почта shifercs@rmrp.ru
Истец: Мелисса Злобова
моб.тел. отсутствует
электронная почта alualazutina@rmrp.ru
Представитель истца: Шиферов Тимур
моб.тел. +79631044354
электронная почта shifercs@rmrp.ru
КАССАЦИОННАЯ ЖАЛОБА
на Определение судьи Судебной коллегии Верховного Суда Российской Федерации от 18 августа 2025 года
на Определение судьи Судебной коллегии Верховного Суда Российской Федерации от 18 августа 2025 года
12 августа 2025 года заместитель Генерального прокурора РФ Допович Андрей Владимирович обратился в Судебную коллегию Верховного Суда России с исковым заявлением (прокурорским запросом), в котором направил уголовное дело № СК-314 в отношении Злобовой М., а также несколько ходатайств, а именно: ходатайство о привлечении в качестве свидетелей лиц: Демьяна Аллена (прокурор субъекта РФ, участвовал в производстве по настоящему уголовному делу), Николая Ковалева (следователь по настоящему уголовному делу), Артура Абрамовича, Ефима Акраповича, Марка Ретоварова, Адама Монтекки. А также Допович А.В. направил ходатайство о задержании и доставлении приводом в зал судебного заседания в качестве обвиняемого по уголовному делу начальника Управления Федеральной службы исполнения наказаний по г. Москве и Московской области Мелиссы Злобовой.
12 августа 2025 года Судебная коллегия Верховного Суда РФ в лице судьи Морозова Максима выпустила определение о принятии прокурорского запроса к производству (этим же определением Морозов М. рассмотрел заявленные ходатайства). В резолютивной части определения Морозов М. удовлетворил ходатайство Доповича А.В. о свидетелях. При этом Допович А.В. не указал в своём ходатайстве, какими именно полезными и относимыми сведениями для дела обладают лица, которых он хочет привлечь в качестве свидетелей, что является прямым нарушением требований статьи 13 УПК РФ, согласно которой свидетелем является лицо, которому могут быть известны какие-либо обстоятельства, подлежащие установлению по данному уголовному делу. Тем самым суд допустил в качестве свидетелей лиц, заведомо заинтересованных в исходе дела, с нарушением части 1 статьи 14 УПК РФ (Судья, прокурор, следователь, начальник органа дознания, начальник подразделения дознания, дознаватель не может участвовать в производстве по уголовному делу, если он: 1) является потерпевшим или свидетелем по данному уголовному делу; 2) участвовал в качестве эксперта, защитника, законного представителя подозреваемого, обвиняемого, представителя потерпевшего, а судья также — в качестве дознавателя, следователя, прокурора в производстве по данному уголовному делу). В судебном заседании Демьян Аллен в ходе допроса ПРИЗНАЛ, что участвовал в качестве прокурора в рамках производства по настоящему делу (тайм-код на аудиозаписи: 2:06:26), что является безусловным основанием для его отвода по п. 2 ч. 1 ст. 14 УПК РФ.
Также суд в резолютивной части определения удовлетворил ходатайство о приводе начальника УФСИН России по г. Москве и Московской области Злобовой М. При этом Допович А.В. в мотивировочной части своего ходатайства не указал, в связи с чем нужно применять в отношении Злобовой М. привод, не указал, что она уклонялась от следствия или суда, не представил доказательств её ненадлежащего извещения, что прямо противоречит требованиям УПК РФ. Подчеркиваю, что Злобова М. не была отстранена от своих должностных обязанностей и является начальником УФСИН, следовательно, её задержание может парализовать деятельность ключевого органа уголовно-исполнительной системы. В мотивировочной части определения судья Морозов М. не указал, почему именно он удовлетворил ходатайства, не проанализировал основания для привода Злобовой, тем самым нарушив УПК РФ («Законность при производстве по уголовному делу») и («Свобода оценки доказательств»), согласно которой суд обязан мотивировать свои решения.
Далее защитником Жириковым В.В. было заявлено ходатайство об отмене (изменении) определения о приводе, в котором сообщалось, что Злобова Мелисса самостоятельно и добровольно готова явиться в судебное заседание, а также в своём ходатайстве Жириков В.В. указал, что оснований для привода отсутствуют (по крайней мере, в мотивировочной части определения они не указаны), также Жириков В.В. подчеркнул, что привод наносит репутационный удар по Злобовой М. в связи с тем, что она является начальником УФСИН и не отстранена. В ходатайстве Жириков В.В. просил суд отменить привод, но обязать Злобову М. явиться в суд самостоятельно, под угрозой привода в случае неявки без уважительных причин. Далее Морозов М. вынес определение, в котором отказал в удовлетворении ходатайства, однако в описательно-мотивировочной части отсутствуют обоснования этому, судья вновь не указал основания для привода, что является грубым нарушением УПК РФ, требующей мотивированности всех судебных решений.
В судебном заседании Допович А.В. заявил, что у защитника Жирикова В.В. имеется номер телефона, однако в своих ходатайствах он указывал, что его нет. В результате чего Морозов М. в ходе судебного заседания определил назначить штраф Жирикову В.В. по ст. 84 УК РФ (Неуважение к суду). Из диспозиции статьи следует, что неуважение к суду проявляется либо в оскорблении судьи и т.д., либо в нарушении порядка, предусмотренного на судебном заседании. Таким образом, Жириков В.В. не оскорблял суд, а также не нарушил порядок в судебном заседании, не предоставив свой номер, поскольку предоставление номера телефона не является обязанностью защитника, предусмотренной УПК РФ или иными НПА. Также Морозов М. в своём определении не указал, на какие доказательства он ссылался,, а равно вынес своё определение незаконно.
В этом же судебном заседании Жириков В.В. заявил ходатайство о разрешении ведения видеозаписи открытого рассмотрения уголовного дела (прилагается), в котором просил суд разрешить вести видеозапись открытого рассмотрения уголовного дела по следующим целям: реализация конституционных прав защитника и обвиняемого на получение информации; предоставление обществу достоверной информации о деятельности Верховного Суда; информирование общества о деятельности Верховного Суда Российской Федерации; информирование общества о ходе судебного разбирательства по делу; фиксация хода судебного разбирательства; сбор доказательств для последующей защиты прав и законных интересов Злобовой М. В обоснование Жириков В.В. ссылался на статью 25 Конституции РФ (право на информацию), статью 45.7, 47.1 УПК РФ (гласность судебного разбирательства), а также указал на судебную практику, при которой аналогичное ходатайство было удовлетворено судьей Верховного Суда РФ Ковалевым Даниилом. Судья отказал в удовлетворении ходатайства, указав, что «ведения аудиозаписи достаточно», однако не сослался ни на одну норму права,, необоснованно ограничив принцип гласности.
В своей речи Жириков В.В. указал, что в деле отсутствуют СВЕДЕНИЯ о тяжких последствиях, причинении ущерба или существенного нарушения прав, интересов граждан, организаций, общества или государства, что четко требуют часть 2 статьи 80 УК РФ и часть 3 статьи 76 УК РФ. Это прямое нарушение требований пункта 6 раздела «Особенности судебного приговора» Постановления Президиума Верховного Суда РФ № 3, где разъяснено, что суд (а на стадии предварительного расследования – следователь и прокурор) не вправе ограничиваться простой ссылкой на оценочные категории («тяжкие последствия», «существенный вред»). Обязательно требуется привести конкретные обстоятельства, послужившие основанием для вывода о наличии такого признака. В нашем деле обвинение квалифицирует действия «наобум», без необходимой правовой и фактической основы.
Также Жириков В.В. указал на низкое качество процессуальных документов: Постановление о возбуждении уголовного дела: Его описательно-мотивировочная часть вызывает недоумение. Она изобилует неконкретными формулировками и не устанавливает связи между действиями подзащитной и вменяемыми ей составами преступлений. Утверждения носят голословный характер. Повестка на допрос: Факт наличия орфографической ошибки в кратком тексте повестки свидетельствует о непрофессионализме. Но главное – нарушен порядок вручения. Повестка не была размещена на официальном государственном портале ГСУ СК России в разделе уведомлений, что является надлежащим способом извещения для должностных лиц такого уровня. Следовательно, моя подзащитная не была извещена надлежащим образом о времени и месте допроса, что лишает показания, которые могли бы быть получены.
Особую озабоченность вызывают так называемые «вещественные доказательства» – видеозаписи, приобщенные с грубейшими процессуальными нарушениями. Постановление о приобщении лишено элементарной мотивировки. Где описание содержания записей? Где обоснование их значимости для установления события преступления, виновности подзащитной или иных обстоятельств, входящих в предмет доказывания по статье 18 УПК РФ? Следователь ограничился бездумным копированием текста из постановления о возбуждении дела. Это не просто формальность, уважаемый Суд, это прямое нарушение УПК РФ, регламентирующих порядок приобщения вещественных доказательств и иных документов. Доказательство, полученное с нарушением закона, не имеет юридической силы.
Из анализа содержания видеозаписей и его неотносимости к составу преступления следует: Запись 1: Действительно, на записи видно, как сотрудник ФСБ в присутствии прокурора области допускает нецензурную брань и нарушает ПДД. Вопрос: Какое отношение поведение сотрудника ФСБ и бездействие прокурора по его пресечению имеют к обвинению моей подзащитной в неисполнении обязанностей или злоупотреблении полномочиями? Никакого. Это свидетельство нарушений другими лицами. Запись 2: Прокурор области наблюдает серьезные события (наезд на пешехода, прыжок с моста). Вопрос: Почему уголовное преследование инициировано в отношении моей подзащитной, а не в отношении прокурора, который, судя по видео, бездействовал при очевидных событиях, требовавших немедленного реагирования? Видео демонстрирует потенциальную халатность прокурора, но не доказывает вину подзащитной.
Да, на одной из записей видно, что моя подзащитная находилась на крыше служебного автомобиля вместе со своими подчиненными. Признаем этот факт. Однако, вот в чем принципиальный вопрос: Само по себе нахождение на крыше автомобиля, даже если его квалифицировать как нарушение дисциплины или неуставные действия, НЕ ОБРАЗУЕТ СОСТАВА ПРЕСТУПЛЕНИЯ, вменяемого моей подзащитной по ч. 2 ст. 80 или ч. 3 ст. 76 УК РФ!
Где в материалах дела доказательства того, что именно это действие (или бездействие в связи с ним): Повлекло причинение ущерба? (Нет доказательств); Привело к существенному нарушению прав и законных интересов граждан, организаций, общества или государства? (Нет доказательств); Стало причиной наступления тяжких последствий? (Нет доказательств – и это ключевой пробел обвинения!); Было совершено из корыстной или иной личной заинтересованности? (Нет доказательств).
Обвинение подменяет понятия! Они показывают видео с дисциплинарным проступком (нахождение на крыше) и пытаются выдать его за уголовно наказуемое деяние по тяжким статьям, абсолютно игнорируя необходимость доказывания обязательных юридически значимых последствий и мотива, требуемых диспозициями вмененных статей. Наличие подзащитной на крыше – это факт, но факт, не имеющий уголовно-правового значения для данного обвинения, так как он не связан с причинением вреда, требуемого законом для привлечения к ответственности по ст. 80 и 76 УК РФ. Более того, приобщение этого видео без надлежащего процессуального оформления ставит под сомнение и его допустимость как доказательства вообще.
В судебном заседании 12 августа 2025 года Допович А.В. признал, что дело содержит ошибки, тем самым требует доработки. Судья Морозов М. удовлетворил ходатайство. ВАЖНО! Жириков В.В. в судебном заседании заявил ходатайство, в котором также просит отменить привод в связи с тем, что в этом нет надобности, а также что в деле присутствуют ошибки (ПРОКУРАТУРА САМА ЭТО ПРИЗНАЛА), однако Морозов М. отказал в удовлетворении ходатайства, снова никак это не мотивировав.
Впоследствии Председатель Следственного комитета РФ Еременко А. опубликовал Постановление, в котором ПРЯМО указывает на личную заинтересованность Доповича А.В., а также на его необъективность, что является основанием для его отвода.
14 августа 2025 года Жириков В.В. заявил ходатайство, в котором всё также просит отменить привод, при этом прилагая справку от ЦГБ № 3 о нанесенном ущербе здоровью Злобовой М. (прилагается), а также письмо от Шиферова Т. о содействии следствию (прилагается). Только тогда Морозов М. удовлетворил ходатайство об отмене привода, ОДНАКО без каких-либо оснований Морозов М. направил справку, полученную от ЦГБ № 3, на экспертизу. ПОДЧЕРКИВАЮ!! БЕЗ КАКИХ-ЛИБО ОСНОВАНИЙ. Сторона обвинения не заявляла ходатайство о направлении справки на экспертизу. Таким образом, судья, минуя принцип презумпции невиновности, закрепленный в УПК РФ, Конституции РФ, и состязательность сторон, единолично, по собственной инициативе, решил направить справку на экспертизу, что является грубым нарушением процессуальных прав защиты.
18 августа 2025 года Допович А.В. (официально признанный заинтересованным лицом и не имеющий права участвовать в производстве по делу) подаёт ходатайство, в котором просит прекратить производство по делу за истечением сроков давности.
18 августа 2025 года Морозов М. опубликовал определение о прекращении производства в связи с истечением сроков давности, а также выпустив частное определение о проверке Главного следственного управления Следственного комитета РФ по г. Москве и Московской области в связи с тем, что те не провели экспертизу справки от ЦГБ № 3.
Также подчеркиваю, что судья, издавая свои определения, не руководствовался Постановлением Президиума Верховного Суда РФ № 3 от 4 августа 2025 года, а именно: требованиями к особенностям оформления судебных актов, а также не удостоверил документ печатью Верховного Суда РФ, что нарушает ФЗ “о документообороте”.
В связи с тем, что прекращение производства в связи с истечением сроков давности не является реабилитирующим основанием, а все изложенные нарушения свидетельствуют о незаконности и необоснованности всего уголовного преследования,
12 августа 2025 года Судебная коллегия Верховного Суда РФ в лице судьи Морозова Максима выпустила определение о принятии прокурорского запроса к производству (этим же определением Морозов М. рассмотрел заявленные ходатайства). В резолютивной части определения Морозов М. удовлетворил ходатайство Доповича А.В. о свидетелях. При этом Допович А.В. не указал в своём ходатайстве, какими именно полезными и относимыми сведениями для дела обладают лица, которых он хочет привлечь в качестве свидетелей, что является прямым нарушением требований статьи 13 УПК РФ, согласно которой свидетелем является лицо, которому могут быть известны какие-либо обстоятельства, подлежащие установлению по данному уголовному делу. Тем самым суд допустил в качестве свидетелей лиц, заведомо заинтересованных в исходе дела, с нарушением части 1 статьи 14 УПК РФ (Судья, прокурор, следователь, начальник органа дознания, начальник подразделения дознания, дознаватель не может участвовать в производстве по уголовному делу, если он: 1) является потерпевшим или свидетелем по данному уголовному делу; 2) участвовал в качестве эксперта, защитника, законного представителя подозреваемого, обвиняемого, представителя потерпевшего, а судья также — в качестве дознавателя, следователя, прокурора в производстве по данному уголовному делу). В судебном заседании Демьян Аллен в ходе допроса ПРИЗНАЛ, что участвовал в качестве прокурора в рамках производства по настоящему делу (тайм-код на аудиозаписи: 2:06:26), что является безусловным основанием для его отвода по п. 2 ч. 1 ст. 14 УПК РФ.
Также суд в резолютивной части определения удовлетворил ходатайство о приводе начальника УФСИН России по г. Москве и Московской области Злобовой М. При этом Допович А.В. в мотивировочной части своего ходатайства не указал, в связи с чем нужно применять в отношении Злобовой М. привод, не указал, что она уклонялась от следствия или суда, не представил доказательств её ненадлежащего извещения, что прямо противоречит требованиям УПК РФ. Подчеркиваю, что Злобова М. не была отстранена от своих должностных обязанностей и является начальником УФСИН, следовательно, её задержание может парализовать деятельность ключевого органа уголовно-исполнительной системы. В мотивировочной части определения судья Морозов М. не указал, почему именно он удовлетворил ходатайства, не проанализировал основания для привода Злобовой, тем самым нарушив УПК РФ («Законность при производстве по уголовному делу») и («Свобода оценки доказательств»), согласно которой суд обязан мотивировать свои решения.
Далее защитником Жириковым В.В. было заявлено ходатайство об отмене (изменении) определения о приводе, в котором сообщалось, что Злобова Мелисса самостоятельно и добровольно готова явиться в судебное заседание, а также в своём ходатайстве Жириков В.В. указал, что оснований для привода отсутствуют (по крайней мере, в мотивировочной части определения они не указаны), также Жириков В.В. подчеркнул, что привод наносит репутационный удар по Злобовой М. в связи с тем, что она является начальником УФСИН и не отстранена. В ходатайстве Жириков В.В. просил суд отменить привод, но обязать Злобову М. явиться в суд самостоятельно, под угрозой привода в случае неявки без уважительных причин. Далее Морозов М. вынес определение, в котором отказал в удовлетворении ходатайства, однако в описательно-мотивировочной части отсутствуют обоснования этому, судья вновь не указал основания для привода, что является грубым нарушением УПК РФ, требующей мотивированности всех судебных решений.
В судебном заседании Допович А.В. заявил, что у защитника Жирикова В.В. имеется номер телефона, однако в своих ходатайствах он указывал, что его нет. В результате чего Морозов М. в ходе судебного заседания определил назначить штраф Жирикову В.В. по ст. 84 УК РФ (Неуважение к суду). Из диспозиции статьи следует, что неуважение к суду проявляется либо в оскорблении судьи и т.д., либо в нарушении порядка, предусмотренного на судебном заседании. Таким образом, Жириков В.В. не оскорблял суд, а также не нарушил порядок в судебном заседании, не предоставив свой номер, поскольку предоставление номера телефона не является обязанностью защитника, предусмотренной УПК РФ или иными НПА. Также Морозов М. в своём определении не указал, на какие доказательства он ссылался,, а равно вынес своё определение незаконно.
В этом же судебном заседании Жириков В.В. заявил ходатайство о разрешении ведения видеозаписи открытого рассмотрения уголовного дела (прилагается), в котором просил суд разрешить вести видеозапись открытого рассмотрения уголовного дела по следующим целям: реализация конституционных прав защитника и обвиняемого на получение информации; предоставление обществу достоверной информации о деятельности Верховного Суда; информирование общества о деятельности Верховного Суда Российской Федерации; информирование общества о ходе судебного разбирательства по делу; фиксация хода судебного разбирательства; сбор доказательств для последующей защиты прав и законных интересов Злобовой М. В обоснование Жириков В.В. ссылался на статью 25 Конституции РФ (право на информацию), статью 45.7, 47.1 УПК РФ (гласность судебного разбирательства), а также указал на судебную практику, при которой аналогичное ходатайство было удовлетворено судьей Верховного Суда РФ Ковалевым Даниилом. Судья отказал в удовлетворении ходатайства, указав, что «ведения аудиозаписи достаточно», однако не сослался ни на одну норму права,, необоснованно ограничив принцип гласности.
В своей речи Жириков В.В. указал, что в деле отсутствуют СВЕДЕНИЯ о тяжких последствиях, причинении ущерба или существенного нарушения прав, интересов граждан, организаций, общества или государства, что четко требуют часть 2 статьи 80 УК РФ и часть 3 статьи 76 УК РФ. Это прямое нарушение требований пункта 6 раздела «Особенности судебного приговора» Постановления Президиума Верховного Суда РФ № 3, где разъяснено, что суд (а на стадии предварительного расследования – следователь и прокурор) не вправе ограничиваться простой ссылкой на оценочные категории («тяжкие последствия», «существенный вред»). Обязательно требуется привести конкретные обстоятельства, послужившие основанием для вывода о наличии такого признака. В нашем деле обвинение квалифицирует действия «наобум», без необходимой правовой и фактической основы.
Также Жириков В.В. указал на низкое качество процессуальных документов: Постановление о возбуждении уголовного дела: Его описательно-мотивировочная часть вызывает недоумение. Она изобилует неконкретными формулировками и не устанавливает связи между действиями подзащитной и вменяемыми ей составами преступлений. Утверждения носят голословный характер. Повестка на допрос: Факт наличия орфографической ошибки в кратком тексте повестки свидетельствует о непрофессионализме. Но главное – нарушен порядок вручения. Повестка не была размещена на официальном государственном портале ГСУ СК России в разделе уведомлений, что является надлежащим способом извещения для должностных лиц такого уровня. Следовательно, моя подзащитная не была извещена надлежащим образом о времени и месте допроса, что лишает показания, которые могли бы быть получены.
Особую озабоченность вызывают так называемые «вещественные доказательства» – видеозаписи, приобщенные с грубейшими процессуальными нарушениями. Постановление о приобщении лишено элементарной мотивировки. Где описание содержания записей? Где обоснование их значимости для установления события преступления, виновности подзащитной или иных обстоятельств, входящих в предмет доказывания по статье 18 УПК РФ? Следователь ограничился бездумным копированием текста из постановления о возбуждении дела. Это не просто формальность, уважаемый Суд, это прямое нарушение УПК РФ, регламентирующих порядок приобщения вещественных доказательств и иных документов. Доказательство, полученное с нарушением закона, не имеет юридической силы.
Из анализа содержания видеозаписей и его неотносимости к составу преступления следует: Запись 1: Действительно, на записи видно, как сотрудник ФСБ в присутствии прокурора области допускает нецензурную брань и нарушает ПДД. Вопрос: Какое отношение поведение сотрудника ФСБ и бездействие прокурора по его пресечению имеют к обвинению моей подзащитной в неисполнении обязанностей или злоупотреблении полномочиями? Никакого. Это свидетельство нарушений другими лицами. Запись 2: Прокурор области наблюдает серьезные события (наезд на пешехода, прыжок с моста). Вопрос: Почему уголовное преследование инициировано в отношении моей подзащитной, а не в отношении прокурора, который, судя по видео, бездействовал при очевидных событиях, требовавших немедленного реагирования? Видео демонстрирует потенциальную халатность прокурора, но не доказывает вину подзащитной.
Да, на одной из записей видно, что моя подзащитная находилась на крыше служебного автомобиля вместе со своими подчиненными. Признаем этот факт. Однако, вот в чем принципиальный вопрос: Само по себе нахождение на крыше автомобиля, даже если его квалифицировать как нарушение дисциплины или неуставные действия, НЕ ОБРАЗУЕТ СОСТАВА ПРЕСТУПЛЕНИЯ, вменяемого моей подзащитной по ч. 2 ст. 80 или ч. 3 ст. 76 УК РФ!
Где в материалах дела доказательства того, что именно это действие (или бездействие в связи с ним): Повлекло причинение ущерба? (Нет доказательств); Привело к существенному нарушению прав и законных интересов граждан, организаций, общества или государства? (Нет доказательств); Стало причиной наступления тяжких последствий? (Нет доказательств – и это ключевой пробел обвинения!); Было совершено из корыстной или иной личной заинтересованности? (Нет доказательств).
Обвинение подменяет понятия! Они показывают видео с дисциплинарным проступком (нахождение на крыше) и пытаются выдать его за уголовно наказуемое деяние по тяжким статьям, абсолютно игнорируя необходимость доказывания обязательных юридически значимых последствий и мотива, требуемых диспозициями вмененных статей. Наличие подзащитной на крыше – это факт, но факт, не имеющий уголовно-правового значения для данного обвинения, так как он не связан с причинением вреда, требуемого законом для привлечения к ответственности по ст. 80 и 76 УК РФ. Более того, приобщение этого видео без надлежащего процессуального оформления ставит под сомнение и его допустимость как доказательства вообще.
В судебном заседании 12 августа 2025 года Допович А.В. признал, что дело содержит ошибки, тем самым требует доработки. Судья Морозов М. удовлетворил ходатайство. ВАЖНО! Жириков В.В. в судебном заседании заявил ходатайство, в котором также просит отменить привод в связи с тем, что в этом нет надобности, а также что в деле присутствуют ошибки (ПРОКУРАТУРА САМА ЭТО ПРИЗНАЛА), однако Морозов М. отказал в удовлетворении ходатайства, снова никак это не мотивировав.
Впоследствии Председатель Следственного комитета РФ Еременко А. опубликовал Постановление, в котором ПРЯМО указывает на личную заинтересованность Доповича А.В., а также на его необъективность, что является основанием для его отвода.
14 августа 2025 года Жириков В.В. заявил ходатайство, в котором всё также просит отменить привод, при этом прилагая справку от ЦГБ № 3 о нанесенном ущербе здоровью Злобовой М. (прилагается), а также письмо от Шиферова Т. о содействии следствию (прилагается). Только тогда Морозов М. удовлетворил ходатайство об отмене привода, ОДНАКО без каких-либо оснований Морозов М. направил справку, полученную от ЦГБ № 3, на экспертизу. ПОДЧЕРКИВАЮ!! БЕЗ КАКИХ-ЛИБО ОСНОВАНИЙ. Сторона обвинения не заявляла ходатайство о направлении справки на экспертизу. Таким образом, судья, минуя принцип презумпции невиновности, закрепленный в УПК РФ, Конституции РФ, и состязательность сторон, единолично, по собственной инициативе, решил направить справку на экспертизу, что является грубым нарушением процессуальных прав защиты.
18 августа 2025 года Допович А.В. (официально признанный заинтересованным лицом и не имеющий права участвовать в производстве по делу) подаёт ходатайство, в котором просит прекратить производство по делу за истечением сроков давности.
18 августа 2025 года Морозов М. опубликовал определение о прекращении производства в связи с истечением сроков давности, а также выпустив частное определение о проверке Главного следственного управления Следственного комитета РФ по г. Москве и Московской области в связи с тем, что те не провели экспертизу справки от ЦГБ № 3.
Также подчеркиваю, что судья, издавая свои определения, не руководствовался Постановлением Президиума Верховного Суда РФ № 3 от 4 августа 2025 года, а именно: требованиями к особенностям оформления судебных актов, а также не удостоверил документ печатью Верховного Суда РФ, что нарушает ФЗ “о документообороте”.
В связи с тем, что прекращение производства в связи с истечением сроков давности не является реабилитирующим основанием, а все изложенные нарушения свидетельствуют о незаконности и необоснованности всего уголовного преследования,
ПРОШУ СУД:
- Определение Верховного Суда РФ от 18 августа 2025 года по иску № 46 отменить.
- Прекратить уголовное дело и (или) уголовное преследование в отношении Мелиссы Злобовой за отсутствием состава преступления.
- В случае удовлетворения ходатайства о прекращении дела по реабилитирующему основанию, на основании статьи 11 УПК РФ обеспечить возмещение имущественного вреда Злобовой М., а именно: сумму за услуги адвокатов (Шиферов Т.Н. – 10 000 000 рублей, согласно заключенному договору; Жириков В.В. – 10 000 000 рублей, согласно заключенному договору), а также компенсацию морального вреда в размере, определяемом судом.
К исковому заявлению прилагаю:
Копию паспорта истца - паспортКопию удостоверения адвоката - удостоверение
Договор от Т.Н. Шиферова - договор
Договор от В.В. Жирикова - договор
Уголовное дело СК 314 (первое дело, с ошибками) - дело
Уголовное дело СК 314 (новое) - дело
Копия справки от цгб 3 - справка
Копия письма в СК от Шиферова - письмо
Копия ходатайства о видеозаписи от В.В. Жирикова - ходатайство
Определение суда от 18 августа 2025 года - определение
Аудиозапись суда - аудио
Включение диктофона на аудиозаписи суда - видео
Злобова М./ ЗЛОБОВА
Шиферов Т./ ШИФЕРОВ
20 августа 2025 года.
Последнее редактирование:
